Шепард, мы тебя не забудем: 7 причин гениальности Mass Effect

Десять лет прошло с тех пор, как ретранслятор зашвырнул звездолёт «Нормандия» вглубь галактики. Там мы познакомились с диковинными расами, схлестнулись с машинами апокалипсиса Жнецами и узнали, что за хамло огрызается из рулевой. Десять лет, а кажется, будто вчера. Вы можете любить Mass Effect всем сердцем или смотреть на сериал, как кроган — на саларианца. Но даже самый упрямый скептик вынужден признать, что классическая трилогия BioWare — вещь значимая и своеобразная. Почему так?

Жил отважный капитан…

Во многом обаяние игры держится на образе капитана-авантюриста. Приём стар как мир: замкнутое пространство корабля идеально подходит для раскрытия персонажей, а морские истории — это, считайте, готовые героические сюжеты. Берёшь их, добавляешь вымысел по вкусу — и получаешь нужный эффект. Особенность подхода BioWare в том, что из знакомых по историческим книгам образов сотрудники студии создали нечто действительно выдающееся.

Как и сотни бравых лидеров до него (или неё, если играть за женщину), герой Mass Effect составлен из нескольких реальных прототипов. Своим именем капитан «Нормандии» обязан первому американскому астронавту Алану Шепарду — для западной космонавтики он значит не меньше, чем Юрий Гагарин для нашей. С той лишь разницей, что запомнился не фразой «Поехали!», а предстартовой молитвой «Please, dear God, don't let me fuck up» — «дорогой Боже, пожалуйста, не дай мне *** [облажаться]». Однако создавать главное действующее лицо эпопеи на основе единственной личности было бы слишком просто.

Шепард схож с известным адмиралом Горацио Нельсоном — человеком влюбчивым и отважным. Подобно герою Mass Effect, Нельсон завёл на родине немало высокопоставленных врагов, что не мешало ему блестяще управлять военным флотом Британии. Несмотря на слабые физические данные, адмирал не чурался драки: в одном сражении он потерял руку, в другом ему травмировали глаз — как тут не вспомнить коммандера, сшитого по кускам в лаборатории «Цербера»?

Другой подходящий прообраз особенно близок американцам. Во время гражданской войны в США северяне устроили южанам морскую блокаду для удушения торговли хлопком и ввоза из Европы стратегических ресурсов. Но бравые каперы ухитрялись обходить патрули и побеждать в самоубийственных стычках с флотилиями противника. Хотя их положение было незавидным: у себя на родине их считали офицерами ВМФ, а на севере Штатов — пиратами, что влекло за собой самое суровое наказание. Тем не менее на этой почве сложилась своя субкультура с народными песнями, героизацией трансатлантических рейсов и легендарными личностями — такими как Рафаэль Сэмс.

Капитан заслужил репутацию ловкого тактика. В 1862 году англичане построили для него крейсер «Алабама», который был замаскирован под прогулочную яхту и отличался техническими новшествами вроде телескопической паровой трубы — напрашивается аналогия с «Нормандией» версии 2.0 от того же «Цербера». Это не все параллели: Сэмс вывел из строя более 60 судов противника, был ранен в бою, а после службы на море командовал сухопутными войсками. И хотя его черты гораздо сильнее проступают в Малкольме Рейнольдсе из телесериала «Светлячок», он вполне мог служить одним из источников вдохновения BioWare.

Но самое поразительное, что будучи составленным из нескольких образов, Шепард остаётся уникальным для каждого игрока. Разнятся детали внешности, поведения, биографии — сложно найти двух идентичных коммандеров у разных поклонников Mass Effect. За что разработчикам, конечно, низкий поклон.

Короля делает свита

Плоха та RPG, где свет сошёлся клином на главном герое. Он важен, спору нет, но его окружают не менее выразительные личности. При том, что состав команды определили давно обкатанным методом: свели на одной палубе максимально отличающихся друг от друга персонажей. Вот интроверт Кайден Аленко, а вот свой в доску турианец Гаррус. Немногословный кроган Урднот Рекс прямолинеен как лазерный луч и не стесняется поднять оружие на командира. Учёная Лиара, наоборот, отличается застенчивостью и почти детским любопытством.

Представители разных рас, взглядов на войну и мир — разношёрстность этой компании дают почувствовать миссии и диалоги. Особенно там, где выбор не ограничен репликами «хорошо», «очень хорошо» и «превосходно». В результате каждого соратника Шепарда воспринимаешь как личность, а не ходячий набор штампов. И когда приходится решать, кого оставить в живых, Кайдена Аленко или Эшли Уильямс, нервничаешь не на шутку.

Кроме соратников, удался и злодей Сарен — по сути, альтер-эго Шепарда. Он будто застрял между машинами Жнецами, периодически истребляющими разумную жизнь в галактике, и грёзами о собственном мессианстве. Поддайся, чтобы уцелеть — таково его кредо. Иначе не выживет вообще никто.

Глядя на масштаб угрозы, мы сами начинаем колебаться, думать, а что если отступник всё-таки прав? Редкий антагонист в видеоиграх получается настолько же рельефным и убедительным, не говоря уже о сочувствии, которое он время от времени вызывает. После завершения трилогии и выхода «Андромеды» стало ясно, что на Сарене конструктор злодеев у BioWare сломался — они получались всё хуже и хуже.

Бездна звёзд полна

Персонажи — лишь полдела. Чтобы достичь полного погружения, необходима хорошо продуманная вселенная, в законы которой вникаешь без особого труда и научных степеней по физике или биологии. Именно такой мир придумал руководитель разработки Кейси Хадсон в соавторстве с писателем Дрю Карпишиным. Набив руку на Star Wars: Knights of the Old Republic, оба поняли, что им по силам создать свою космическую оперу. Такую, чтобы не использовала идеи Джорджа Лукаса, но в то же время была не менее масштабной.

Хотя полностью избежать влияния столпов жанра всё же не удалось. Скажем, тайные агенты спектры из Mass Effect напоминают джедаев, а в парламенте разумных рас на станции «Цитадель» чувствуется что-то от «Вавилона-5». Дизайн локаций вдохновлён работами Сида Мида и других футуристов. Да и артефакты давно исчезнувшей цивилизации, научившейся путешествовать при помощи ретрансляторов, явно подсмотрены в «Космической одиссее» Артура Кларка. Зато канадцы оказались оригинальны в деталях и их проработке.

Вместо далёких-предалёких галактик они описали нашу — на закате XXII века. Человечество обнаружило, что не одиноко среди звёзд, поэтому со скрипом вливается в сообщество инопланетян. В этом ему помогают чужие технологии — от нулевого элемента до своего рода магии, биотики. Живой вселенную делают расы, которые отличаются не только внешностью, но и тараканами в головах. Например, батарианцы никак не могут простить Альянсу решения по спорным территориям, кроганы загнали себя в каменный век и пали жертвами генетических экспериментов, кварианцы на свою же беду создали роботов-гетов, восставших против хозяев. От одной только беседы с Тали’Зора о традициях её народа захватывает дух.

Понятно, что паре человек подобный объём работы не осилить. Дрю Карпишин отметил в одном из интервью:

Каждая планета имеет одного основного писателя, отвечающего за связанные с ней тексты. Но как ведущий сценарист, я проверял согласованность фрагментов… Всё, что вам нужно для подобного результата — команда авторов. Чтобы сделать первую Mass Effect, BioWare наняла более дюжины писателей на полный рабочий день.

Впрочем, эпопея не сразу обрела подобный размах. Изначально это была история о высокоразвитой расе, облюбовавшей Землю для выращивания здесь рабов, то есть людей. По замыслу Хадсона, конфликт должен был строиться на борьбе за свободу под предводительством капитана Андерсона. Но фабула вышла мелкой — её пришлось изменить с учётом более серьёзного противника (Жнецов) и расширенной хронологии, которая оперирует десятками тысяч лет, а не парой-тройкой стычек в космосе. Так, шаг за шагом, вселенная игры приобрела грандиозность, сравнимую с уже упомянутыми мирами Star Wars и Star Trek.

«Мако» грязи не боится

Скрупулёзность разработчиков проявилась и в исследовании звёздных систем, без которых атмосфера космического приключения была бы затхлой. Здесь десятки доступных для посещения планет, и у каждой своя «легенда». Где-то колонисты развернули добычу полезных ископаемых, где-то процветает сельское хозяйство, а райские уголки вроде Вирмайра оказываются предметом споров между силами Альянса и бандитами. Для каждого мира придуманы размеры, средняя температура, сила тяжести, химический состав, длительность суток и года — вроде мелочи, а приятно. Даже если на подробно измеренной поверхности нечего ловить.

С другой стороны, многие планеты награждают за исследовательское любопытство: там можно собрать немного ресурсов, здесь — зачистить аванпост от гетов. Руководитель разработки Кейси Хадсон видит за маленькой хитростью большую перспективу:

Это одна из вещей, делающих виртуальную вселенную больше. Вы действительно не знаете, что будет за углом и в следующей системе. Некоторые из планет снабжены подробными локациями, а на других нет ничего, кроме радиосигналов.

Куда бы ни прибыли Шепард с командой, в путешествиях они полагаются на военный вездеход «Мако», снабжённый пушкой, дюзами для прыжков и сумасшедшей физикой поведения, из-за чего езда на нём запоминается надолго.

Особые чувства дарит поездка на броневике по поверхности Луны — с видом на Землю и возможностью пощупать творение советской оборонки. Так создаётся ощущение глобальности, участия в чём-то эпохальном, а не камерной истории, какими часто грешит научная фантастика.

BioWare, за которую не стыдно

Герой, его друзья, враги и вселенная, где можно оттянуться в баре после перестрелки с зомбированными кроганами — это, конечно, здорово. Но чтобы элементы игры работали как единое целое, то же самое требуется от её разработчиков. 2007-й год, когда вышла первая Mass Effect, можно назвать золотым временем BioWare. Компанией ещё управляют Грег Зещук и Рей Музика, на её счету великолепные Neverwinter Nights, Star Wars: Knights of the Old Republic и Jade Empire. А буквально все её начинания отличаются готовностью сделать то, для чего у других кишка тонка.

Рискованное объединение боевика с ролевой системой, откровенные сцены, знаменитое колесо диалогов, работающее через пень-колоду и точно такие же перестрелки — всё это влияет на душевность игры в не меньшей степени, чем шутки Джокера или назначение Шепарда спектром. Но именно на трилогии Mass Effect мы увидели, как в ответственном за неё коллективе что-то надломилось. BioWare начала приспосабливаться, халтурить и бойко торговать DLC. «С волками жить — по-волчьи выть», скажете вы. И, возможно, будете правы.

Вне игры

Прелесть космической эпопеи в том, что серией ролевых боевиков дело не ограничивается. Как и другие фантастические вселенные вроде Star Wars, Mass Effect окружена контентом всех форматов и возрастных ограничений. Первое, на что стоит обратить внимание — романы уже знакомого нам сценариста Дрю Карпишина: «Открытие», «Восхождение» и «Возмездие». Все они переведены на русский и заполняют сюжетные пробелы между выпусками классической трилогии. Если вам любопытно, как складывалась карьера Андерсона, каким образом Сарен нашёл корабль «Властелин», откуда взялась организация «Цербер» — обратите внимание на эти книги.

Немало света на личность Призрака, лидера «Цербера», проливает и цикл комиксов с подзаголовком «Эволюция». Здесь мы узнаём, что некогда этого человека звали Джек Харпер — он был сорвиголовой в духе Хана Соло, и успел поучаствовать в войне Первого Контакта. Так в мире Mass Effect названо столкновение между едва освоившими космос людьми и расой турианцев.

Другая арка комиксов — «Вторжение» — повествует о судьбе станции «Омега» и её атаманши Арии Т'Лоак. Здесь жители космической базы расплачиваются за эксперименты «Цербера», но и сама организация не стоит в стороне. На помощь осаждённой «Омеге» Призрак высылает генерала Олега Петровского — он должен арестовать изменника Реймонда Эша и прикончить монстров.

Как ни странно, один из самых облюбованных персонажей спин-оффов — Джеймс Вега, качок-задира с «ирокезом». О его злоключениях можно узнать из комикса «Обвинение», а также из анимационного фильма Mass Effect: Paragon Lost, созданного совместными усилиями BioWare и студии Funimation. Инцидент на Фел Прайм, наёмники из группы «Кровавая стая» под руководством крогана с украинской фамилией Арчук, Вега в амплуа Рэмбо — фанаты оценят, если не коробит от стиля аниме.

Другой такой не будет

Великое можно разглядеть только на расстоянии. Вот почему сейчас, спустя десять лет, куда интереснее пройти оригинальную игру, накатив на неё мод с HD-текстурами, чем мучать более современную «Андромеду». Перезапуская сериал в 2017-м, разработчики вернулись к идеям первой Mass Effect: к исследованию планет и поездкам на вездеходе, знакомству с новыми персонажами в экстремальных условиях. Но вместо чемпионского рывка мы получили творческую импотенцию сценаристов и аниматоров. Это неприемлемо. Дайте-ка лучше ещё раз отбить у гетов Цитадель!