Stoner/Psychedelic Doom

Яръ Туре ВсеволодЪ! Стоиши на борони, прыщеши на вои стрЪлами, гремлеши о шеломы мечи харалужными. Камо, Туръ, поскочяше, своимъ златымъ шеломомъ посвЪчивая, - тамо лежатъ поганыя головы половецкыя, поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя отъ тебе, Яръ Туре Всеволоде! Кая рана дорога, братие, забывъ чти, и живота, и града Чрънигова, отня злата стола и своя милыя хоти красныя ГлЪбовны, свычая и обычая! Были вЪчи Трояни, минула лЪта Ярославля, были плъци Олговы, Ольга Святьславличя. Тъй бо Олегъ мечемъ крамолу коваше и стрЪлы по земли сЪяше. Ступает въ златъ стремень въ градЪ ТьмутороканЪ, той же звонъ слыша давный великый Ярославь сын Всеволодъ, а Владимиръ по вся утра уши закладаше въ ЧерниговЪ. Бориса же Вячеславлича слава на судъ приведе, и на Канину зелену паполому постла за обиду Олгову, храбра и млада князя. Съ тоя же Каялы Святоплъкь полелЪя отца своего междю угорьскими иноходьцы ко святЪй Софии къ Киеву. Тогда при ОлзЪ Гориславличи сЪяшется и растяшеть усобицами, погибашеть жизнь Даждь-Божа внука, в княжихъ крамолахъ вЪци человЪкомь скратишась. Тогда по Руской земли рЪтко ратаевЪ кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себЪ дЪляче, а галици свою рЪчь гозоряхуть, хотять полетети на уедие. То было въ ты рати, и въ ты плъкы, а сицей рати не слышано! Съ зараниа до вечера, съ вечера до свЪта летятъ стрЪлы каленыя, гримлютъ сабли о шеломы, трещатъ копиа харалужныя в полЪ незнаемЪ, среди земли Половецкыи. Чръна земля подъ копыты костьми была посЪяна, а кровию польяна; тугою взыдоша по Руской земли!