В Днепропетровске крокодил Гена, который несколько месяцев назад проглотил случайно упавший в его вольер мобильный телефон, переварил аппарат. Как пишет украинское издание газеты Комсомольская правда, детали телефона по частям вышли из организма животного естественным путем. После этого крокодил начал чувствовать себя значительно лучше.
14-летний Гена проглотил мобильник в конце декабря 2010 года. Это произошло после того как одна из посетительниц днепропетровского океанариума, Римма Головко, уронила аппарат в вольер крокодила.
Женщина обратилась к администрации океанариума с требованием вернуть ей аппарат любой ценой. Головко подчеркивала, что ей необходимо получить телефон назад, так как в нем хранятся дорогие ей фотографии и музыкальные файлы. Чтобы привлечь внимание к своей потере, она даже звонила на свой номер до тех пор пока у телефона, оказавшегося в животе у Гены, не села батарейка.
Тем временем состояние самого крокодила начало ухудшаться - он потерял аппетит и никак не мог избавиться от телефона самостоятельно. В январе сотрудники океанариума заявили, что намереваются отправить Гену на операцию, однако после от идеи хирургического вмешательства все же было решено отказаться.
В конечном итоге организм Гены постепенно справился с проглоченным аппаратом. "Если внутри Гены и остались какие-то части телефона, то и они выйдут в ближайшие дни", - отметил в беседе с "КП" ветеринар крокодила Александр Шулешко.
Владелица телефона Римма Головко в свою очередь заявила, что больше не претендует на свой телефон, тем более что в организме Гены он успел выйти из строя. "Я уже смирилась с тем, что ничего мне не видать. Компенсации никакой я тоже не получила, но подавать в суд не собираюсь. Решила просто забыть эту историю", - приводит издание слова женщины.
Сами жители Днепропетровска предлагают собрать переваренный телефон по частям и выставить его в музее или продать на благотворительным аукционе. В океанариуме пока не прокомментировали эту задумку.
В некотором царстве, некотором государстве родилось однажды говно. Родитель его был человеком веселым, без затей: поев накануне горохового супа в местной харчевне, произвел он на свет крепкого малыша. Подтерся лопухом и пошел в город. Малыш говно остался лежать, предоставленный сам себе. Звуки жизни окружили его… Вот пролетела ворона, за ней белка, вот высунул из-за дерева любопытное рыло барсук. Хрустнула ветка, и ужасных размеров нога вознеслась над молодым говном... - Малыш, - чей-то голос тихо позвал его, - пригнись, малыш! Говно пригнулось, и нога не причинила ему вреда. Когда опасность миновала, говно смогло разглядеть говорящего с ним. Это был глубокий старик, потрескавшийся, почти черного цвета, уже и без запаха. Такое говно можно легко перепутать с камнем, а наступи на него - оно не сумеет завонять. Перед малышом лежали говняные останки - жалкие, бессмысленные, но способные, однако, предупредить об опасности, помочь разумным советом. - Малыш, - сказало старое говно, - посмотри на меня. Я прожил долгую жизнь, в которой было много плохих и хороших дел. Несколько раз я был на волосок от гибели: страшные мозолистые ступни крестьянина едва не втаптывали меня в гулкую осеннюю землю. Но мне удалось сохранить себя, дожить до тех дней, когда совет старого говна помог спасти жизнь молодой поросли. Думаю, мне недолго осталось портить здешний воздух, ха-ха!.. Старое говно рассмеялось скрипучим смехом, но тут же скривилось от боли - многочисленные раны напоминали о себе: вот здесь обмороженье (ах зимняя пора, очей очарованье!), вот след туфли, а вот и злые зубы копрофага. - Фигня война, прорвемся! - бодро скандировал малыш говно, точно он сидел на трибуне стадиона. - О, юность, ты так самонадеянна, - со вздохом изобразило старое говно подобие улыбки, - твои порывы столь чудесны, сколь и безрассудны. Но веришь ли, хочу тебе я рассказать историю, что издревле питает наше сердце, что вьется отголоском в пламени груди. - Ну что ж, расположившись поудобней, охотно стану слушать я тебя. - А было так: одной безглазой ночью, когда шумел латыш, и молнии хлестали, явилось мне виденье дивной красоты: зеленый бог, шипя и испаряясь, сказал мне фразу, жгучую, как соль. Над этой фразой думал дни и ночи, ломал извилины, но смысл не смог постичь я до сих пор. Она касалась жизни вечной, так сказал мне юный бог, зеленый и шипучий. И вот я умираю, и рад, что юный калос сможет оказаться настойчивей, умней меня. Так говорило старое говно. И младшее говно его спросило: - Так что за фраза, как она звучала? Живейший интерес в нем пробудил своим рассказом старое говно. В глубокой тишине ответил хриплый голос старика: - Звучала фраза так: "НЕ ДАЙ СЕБЕ ЗАСОХНУТЬ. СПРАЙТ". В ней букв - двадцать четыре, две точки и пробелов дважды два. Я думаю, что это истинное имя божества, но небеса пробить сей код мне не позволил. Здесь есть загадка. Вам, молодым, ее решать. А нам пора в Валгаллу. И умерло говно, и меньше стало пахнуть. СИЛА. История потенцию имеет повторяться. Малыш говно не отгадал загадку. И тоже умер, ссохшись в монумент. Но новое говно идет на смену. Оно сумеет разгадать загадку, верим мы. И уж тогда не даст себе засохнуть, и вечно станет жить, и расцветет навоз. Это не флуд, а рассказ со смыслом.
Комсомольская правда okay.